"...Бога истинна от Бога истинна..."

Став человеком, Он не перестал быть Богом и Господом всяческих. Преподобный Ефрем Сирин (26, 310).

Господом сделался Тот, Который был вначале Словом и Богом. Ибо, будучи тем, чем был: и Богом, и Словом, и Жизнью, и Светом, и Благодатью, и Истиной, и Господом, и Христом, и всяким высоким и Божественным именем стал и в воспринятом человеке, который ничем таким не был, чем было Слово - а вместе с тем и Христом и Господом,- не потому, что Божество приобрело что-нибудь в приращение Себе, но потому, что в Божеском естестве усматривается всякое высокое достоинство. Таким образом соделывается Господом и Христом, не Божеством восходя к приращению благодати... но человеческое вводя в общение Божества, что и означается наименованием Христа и Господа (22, 45).

Не два Христа и не два Господа, но один Христос и Господь, и Божеское естество, соединившись с человеческим, сохранило неслиянными свойства того и другого; ...по причине единения естеств, приписываются и общие действия, так как и Божеское восприемлет на Себя немощи раба, и человеческое прославляется честью Владыки; и силою срастворения Божеское естество претворяет в Себя человеческое (22, 2).

Единородный Сын Божий, облекшийся плотью человеческой и сделавшийся Ходатаем между Богом и людьми, исповедуется доступным страданиям по плоти, но бесстрастным по Божеству (22, 34).

Когда (Священное Писание) проповедует превосходящее и превышающее всякий ум, оно употребляет высшие наименования, называя Христа Богом над всеми (Еф. 4, б), "великим Богом" (Тит. 2, 13), "Божией силой и Божией премудростью" (1 Кор. 1, 24) и тому подобным. А когда описывает словом все необходимые, воспринятые ради нашей немощи страдания, то для соединяющего в Себе оба (естества) берет наименования от нашего естества, называя Его человеком, но не сообщая этого наименования остальному естеству, чтобы сохранилось благочестивое понимание того и другого, когда человеческое прославляется по причине снисхождения, но, предавая человеческую часть страданиям, Божескою же силою совершает воскресение того, что пострадало. Таким образом, испытание смерти относится к Тому, Кто приобщился способному к страданию естеству по причине единения с Собою человека. Причем и высокие, и Божеские наименования переходят на Человека, так что видимый на Кресте именуется Господом славы по причине соединения естества Его с низшим и перехождения вместе с тем благодати наименования от Божеского (естества) на человеческое. Поэтому разнообразно и разнолично представляет Его Писание: то Сшедшим с Небес, то Рожденным в последние дни от Жены Предвечным Богом и человеком, так что и бесстрастным исповедуется Единородный Бог - и страждущим Христос. И этими противоречиями не говорится неправды, так как с каждым определением соединяется соответствующее ему понятие. Святитель Григорий Нисский (22, 41).

Мы не отделяем в Нем человека от Божества, но учим, что один и тот же - прежде не человек, но Бог и Сын, Единородный, Предвечный, не имеющий ни тела, ни чего-либо телесного, а наконец и человек, воспринятый для нашего спасения, подлежащий страданию по плоти, бесстрастный по Божеству, ограниченный по телу, не ограниченный по духу: один и тот же - земной и небесный, видимый и умопредставляемый, вместимый и невместимый, чтобы всецелым человеком и Богом воссоздан был всецелый человек, падший в грех (14, 197).

Он родился, но и прежде был рожден: родился от жены, но и от Девы; родился человечески, рожден Божески, здесь без отца, но и там без матери; и все это есть знак Божества. Он носим был во чреве, но узнан Пророком, который сам был еще во чреве и "взыграл" пред Словом, для Которого получил бытие (Лк. 1, 44). Он был повит пеленами, но когда воскрес, сложил с себя гробные пелены. Положен был в яслях, но прославлен Ангелами, указан звездою, почтен поклонением волхвов... Он спасался бегством в Египет, но и все египетское обратил в бегство. Для иудеев "нет в Нем ни вида, ни величия" (Ис. 53, 2), но для Давида Он "прекраснее сынов человеческих" (Пс. 44, 3), на горе Он молниеносен и светозарнее солнца, чем и тайноводствует к будущему. Он крещен как человек, но разрешил грехи как Бог; крещен не потому, что Сам имел нужду в очищении, но чтобы освятить воды. Он был искушаем как человек, но победил как Бог и повелевает дерзать как победивший мир (Ин. 16, 33). Алкал, но напитал тысячи, но Сам есть хлеб жизни, хлеб небесный (Ин. 6, 33, 35). Жаждал, но и возгласил: "кто жаждет, иди ко Мне и пей", но и обещал, что верующие источат живые воды (Ин. 7, 37, 39). Утруждался, но и Сам есть успокоение "труждающихся и обремененных" (Мф. 11, 28). Его отягощал сон, но Он легок на море, но Он запрещает ветрам, но поднимает утопающего Петра. Дает дань, но из рыбы, но царствует над собирающими дань. Его называют самарянином и имеющим беса, однако Он спасает того, кто "шел из Иерусалима... и попался разбойникам" (Лк. 10, 30), Он познается бесами, изгоняет бесов, посылает в бездну легион духов и видит вождя бесовского "спадшего с неба, как молнию" (Лк. 10, 18). В Него мечут камнями, но не могут взять Его. Он молится, но и внемлет молитвам. Плачет, но и прекращает плач. Спрашивает, где положили Лазаря, потому что был человек, но и воскрешает Лазаря, потому что был Бог. Его продают за самую низкую цену - за тридцать сребреников, но Он искупает мир, и высокой ценой - собственной Своею Кровию "как овца веден был Он на заклание" (Ис. 53, 7), но Он - Слово, возвещаемое "гласом вопиющего в пустыне" (Ис. 40, 3). "Он изъязвлен был... и мучим" (Ис. 53, 5), но исцеляет "всякую болезнь и всякую немощь" (Мф. 4, 23). Возносится на древо и пригвождается, но восстанавливает нас Древом жизни, но спасает распятого с Ним разбойника... Напоевается уксусом, вкушает желчь, но Кто же Он? - Претворивший воду в вино. Истребивший горькое вкушение, "сладость... и весь Он - любезность" (Песн. 5, 16). Предает душу, но имеет "власть... опять принять ее" (Ин. 10, 18), но раздирается завеса, потому что горнее делается открытым, но расседаются камни, но восстают мертвые. Умирает, но животворит и разрушает смертью смерть. Погребается, но восстает, нисходит во ад, но возводит из него души, но восходит в Небеса, но придет судить живых и мертвых... Святитель Григорий Богослов, (13, 73).

Во Христе была истинная плоть, но без греха, то есть подобная греховной... Он имел подобие греховной плоти, когда, как человек не знающий, заботясь о хлебе, спрашивал: "Сколько у вас хлебов?" (Мк. 6, 38). Но как плоть Его не была подвержена греху, так и душа - неведению. Потому евангелист добавляет: "говорил же это, испытывая его: ибо Сам знал, что хотел сделать" (Ин. б, 6). Он имел плоть, подобную нашей грешной, когда как бы жаждал и просил у самарянки пить, но (плоть Его) не была осквернена греховной нечистотой, потому что, напротив, женщина вызвана была на то, чтобы просить у Него воду живую, которая позволила бы ей не жаждать никогда, но стала бы в ней "источником воды, текущей в жизнь вечную" (Ин. 4, 7). Он имел истинную эту плоть, когда спал на корабле, но, чтобы плавающие с Ним не обманулись подобием плоти греховной. Он, "встав, запретил ветрам и морю, и сделалась великая тишина" (Мф. 8, 26). По общей всем участи Он казался подверженным греху, когда говорили о Нем: "если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница" (Лк. 7, 39), но Он не имел действительного греха, потому что, обличив хульные помышления фарисея. Он тотчас простил грехи женщине. Думали, что Он носит грешную плоть, как и другие, когда, как человек, находясь в опасности смерти и пораженный страхом предстоящих мучений, Он молился: "Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия" (Мф. 26, 39) "душа Моя скорбит смертельно" (Мф. 26, 38), но эта скорбь не была уязвлена грехом, потому что Виновник жизни не мог бояться смерти. Ибо Он говорил о Своей жизни: "Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее" (Ин. 10, 18). Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин (авва Феона 53, 577).

По внедрении Божественного естества в тело то и другое вместе составили одного Сына - одно лицо, при нераздельности в то же время неслитно познаваемого не в одном только естестве, но в двух совершенных. Святитель Иоанн Златоуст (37, 815).

Как человек, сделавшийся подобным людям. Он молился, чтобы Его миновало страдание, а как Бог, по Божескому существу непричастный страданию, Он готов был принять страдание и смерть (113, 209.).

Когда Он говорит: "Отец Мой более Меня" (Ин. 14, 28), Он называет Отца большим Себя потому, что Сам стал человеком, но, как Слово Отца, Он равен Ему. Святитель Афанасий Великий (113, 208.).

Это изречение "Я живу Отцем" (Ин. б, 57), как думаю, называет не предвечную жизнь - ибо все живущее другим не может быть источником жизни, как нагреваемое другим не может быть источником тепла, а Христос и Бог наш сказал о Себе: "Я есмь... жизнь" (Ин. 11, 25),- но означает это жизнь во плоти, совершившуюся в этом времени, какою жил Он Отцом, ибо по Его изволению пришел в жизнь человеческую. И не сказал: "Я жил Отцем", но говорит: "Я живу Отцем", ясно указывая на настоящее время. Может же речение это именовать и ту жизнь, какою Христос живет, имея в Себе Самом Слово Божие. И что таково подлинное значение этих слов, узнаем из следующего: "И ядущий Меня,- говорит Он,- жить будет Мною" (Ин. б, 57). Мы едим Его Плоть и пием Его Кровь, делаясь причастниками Слова и Премудрости, через Его вочеловечение и жизнь, подлежащую чувствам. А плотик" и Кровию назвал Он таинственное Свое пришествие, обозначил также учение, состоящее из деятельного, естественного и богословского, которым душа питается и приуготовляется со временем к созерцанию Сущего. И таков может быть смысл этого изречения (115, 798).

Если Сын живет Отцом, то живет другим, а не Собой. Но кто живет другим, тот не может быть истинной жизнью. Ибо святой по благодати не источник святости. Тогда бы не мог сказать Сын: "Я есмь... жизнь" (Ин. 11, 25); и еще: "так и Сын оживляет, кого хочет" (Ин. 5, 21). Поэтому сказанное нужно понимать о Его человечестве, а не о Божестве (115, 798).

Если Сын просил у Отца прославления по Божеству, а не по человечеству, то просил, чего не имел, и тогда ложно говорили бы евангелист: "видели славу Его" (Ин. 1, 14) и апостол: "... не распяли бы Господа славы" (1 Кор. 2, 8), и Давид: "... и войдет Царь славы!" (Пс. 23, 7). Поэтому Он просит не преумножения славы, но явления Домостроительства. Святитель Василий Великий (116, 526).

Христос, хотя называется Светом и Солнцем, но выше света и солнца как Творец и Владыка света и солнца. Он Жизнь и Животворец, Истина, Правда и Освящение; прост, несложен, благ - Он есть всякое благо и превыше всякого блага. Как Истина, которой Он является и именуется, Он бывает истиною для кающихся и обращающихся к Нему. Как Правда бывает Он праведностью для возненавидевших всякое зло и неправду. Как Освящение освящает Он омывших и очистивших себя слезами. Как простой обитает Он в тех, которые не таят в себе никакого лукавства или злобы. Как несложный, несложным является Он в тех, которые не стесняют духовных дел покаяния делами телесными или мирскими заботами и хлопотами и не смешивают мирского с духовным, но приступают к Нему в незлобии, очищенными и простыми в настроении сердца и произволения души, простоту и непытливость которых приемлет Бог и в короткое время наполняет их всяким добром и, как только откроется и явится в них, тотчас делает их причастниками таких благ, которые превосходят всякий ум и всякое помышление. Преподобный Симеон Новый Богослов (61, 324).

"...рожденна, несотворенна..."

То, что Сын Божий родился от Отца, я знаю, но как, не знаю. То, что Он родился от Девы, я знаю, но образ рождения даже и здесь не постигаю. Рождение Его по тому и другому естеству исповедуется, но относительно образа того и другого рождения умолчано. Святитель Иоанн Златоуст (40, 455).

Как Отец ничего не оставляет для умопредставления выше Безначального Божества, так и Сын Отчий имеет началом безлетного Отца, подобно тому как начало света есть великий и прекраснейший круг солнечный,- впрочем, всякое подобие ниже великого Бога и опасно, чтобы, поставив нечто между присносущным Отцом и присносущным Сыном, не отторгнуть нам Царя-Сына от Царя-Отца...
...Если Слову принадлежит рождение, то Отец, будучи бесплотен, не приемлет ничего свойственного плоти... и ты имеешь Сына-Бога, достойную славу Родителя. Если же ты, суемудрый, желая возвеличить Божество великого Отца и напрасно вселяя в сердце пустой страх, отринув рождение, и Христа низводишь в ряд тварей, то ты оскорбил Божество Обоих. Отец лишен у тебя Сына, и Христос не Бог, если Он сотворен. Ибо все, чего когда-либо не было, принадлежит к тварям, а Рожденное по важным причинам пребывает и всегда будет равным Богу. Святитель Григорий Богослов (14, 218).

Горнее рождение Его - истинно, и дольнее рождение Его - неложно; истинно родился Он как Бог от Бога, истинно родился Он как человек от Девы. Святитель Иоанн Златоуст (40, 693).

предыдущий материал

оглавление

продолжение...