НЕСТЯЖАТЕЛЬНОСТЬ

Нестяжательность приближает к Небесам

Если желаешь получить Царствие Небесное - возненавидь все земные имения, потому что если будешь сластолюбив и сребролюбив, то не сможешь жить по Богу (82, 386).

Бог требует от инока-подвижника полного нестяжания до малой вещи: и малая вещь с пристрастием к ней может повредить, отлучив ум от поучения в Иисусе и от плача. Изречения безымянных старцев (82, 375).

Отнимать у меня нечего, кроме бедной одежды и нескольких книг; заточение для меня не страшно, потому что куда меня ни заточат, везде земля Господня; смерть даже благодеяние, потому что соединит меня с Господом (113, 223).

Не должно заботиться об избытке и прилагать старание ради пресыщения и пышности; надо быть чистым от всякого вида любостяжания и щегольства. Святитель Василий Великий (6, 353).

Нестяжательность приближает к Небесам, освобождая нас не только от страха, забот и опасностей, но и от прочих неудобств. Святитель Иоанн Златоуст (35, 369).

Да не подумает кто-либо, что без труда и легко достигается преуспеяние в нестяжательности. Преподобный Нил Синайский (48, 99).

Известно, что не иметь нужды во многом признается величайшим благом... но признается и то, что гораздо высшее благополучие - быть выше даже потребности иметь какую-либо собственность. Поэтому будем заботиться более о душе, о теле же - насколько это нужно, о внешнем - совсем не станем прилагать попечения. Ибо таким образом и здесь достигнем высшего блаженства, заключающего в себе Небесное Царство. Преподобный Исидор Пелусиот (50, 291).

Никто не может приобрести действительной нестяжательности, если не приготовится к тому, чтобы с радостью переносить искушения (55, 379).

Без нестяжательности душа не может освободиться от мятежа помыслов и, не приведя в безмолвие чувств, не ощутит мира в мысли. Преподобный Исаак Сирин (55, 295).

Нестяжательный муж молится чистым умом, а любостяжательный во время молитвы представляет вещественные образы. Преподобный Иоанн Лествичник (57, 132).

Больше являет силы и власти тот, кто презирает мир, чем тот, кто властвует над целым миром. Преподобный Никодим Святогорец (64, 31).

Господь, посылая на проповедь святых апостолов, повелел им ничего не иметь при себе. Одна одежда на плечах, сандалии на ногах, посох в руках,- и все тут. И попечения ни о чем не иметь, вступая в этот труд, словно они были полностью обеспечены. И действительно, апостолы были вполне обеспечены без всякого внешнего обеспечения. Как же это устроилось? Совершенною преданностью их в волю Божию; потому-то Господь так и устраивал, чтобы они не имели ни в чем нужды. Подвигал сердца слушавших проповедь, и те питали и покоили проповедников. Но апостолы не имели этого в виду и не ожидали ничего, а все предавали Господу. Оттого терпеливо сносили и если что встречалось неприятное. Одна у них была забота - проповедовать и одна печаль - если не слушали проповеди. Отсюда чистота, независимость и многоплодность проповедания. И ныне бы так надо, но наша немощь требует внешнего обеспечения, без которого мы и шагу не сделаем. Это, однако, не укор нынешним нашим апостолам. Вначале они точно опираются на это обеспечение, но потом оно исчезает из памяти, и они самым своим трудом возводятся в состояние преданности Богу; с этого момента, надо полагать, и начинается настоящая плодоносность проповеди. Преданность Богу есть высшая степень нравственного совершенства, а до него доходят не вдруг, как только познают цену его. Оно само приходит после многих трудов. Епископ Феофан Затворник (107, 280-281).

Тот, кто раздал имение нищим, для того чтобы оказать всецелое повиновение Спасителю... кто сам сделался нищим, чтобы подчинить себя лишениям, сопряженным с нищетой и обильно доставляющим смирение, этим действием уничтожает всю свою надежду на мир, сосредоточивает ее в Боге (108, 473).

Чтобы стяжать любовь к предметам духовным и небесным, нужно отречься от любви к предметам земным (108, 513).

Нестяжание и отречение от мира - необходимое условие к достижению совершенства. Ум и сердце должны быть всецело устремлены к Богу, все препятствия, все поводы к развлечению должны быть устранены. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (109, 344).

Некто из старцев поведал об авве Иоанне Персиянине, что он, по изобилию в нем божественной благодати, достиг совершенства нестяжания. Жил он в Аравии Египетской. Однажды он занял у брата золотую монету и купил на нее льну для своего рукоделия. После этого пришел к нему другой брат и начал просить его, говоря: "Дай мне, авва, немного льна: я сделаю себе левитон". Авва радостно дал ему. Потом пришел к нему еще другой брат и тоже просил его: "Дай мне немного льна на полотенце". Старец дал и этому. И иным многим, просившим у него, давал с радостью, потому что был крайне прост сердцем. Пришел, наконец, к нему и ссудивший его золотою монетой, желая получить ее обратно. Старец сказал ему: "Я схожу и принесу ее тебе". Не найдя у кого бы занять монету, он пошел к авве Иакову, заведовавшему раздаянием милостыни, с тем, чтобы попросить у него златник для возвращения брату. Идя к авве Иакову, он увидел лежащий на дороге златник. Авва Иоанн не прикоснулся к нему, но, сотворив молитву, возвратился в келлию. Брат опять пришел, прося возвращения долга. "Я забочусь об этом",- отвечал старец и опять пошел к авве Иакову. На Дороге он увидел златник на том же месте, на котором он был и прежде; сотворив молитву, старец возвратился в келлию. Брат пришел и в третий Раз. Старец отвечал ему: "Непременно схожу и принесу тебе". Он пошел на то место, где прежде нашел монету, она лежала там же. Сотворив Молитву, он взял ее, принес к авве Иакову и сказал ему: "Авва! Идя к тебе, я нашел на дороге этот златник; сделай милость, оповести в окрестности, не потерял ли кто его? Если найдется потерявший, отдай ему". Авва Иаков ходил три дня и объявлял о найденной монете, но не нашлось никого, кто бы потерял златник. Тогда старец сказал авве Иакову: "Если никто не потерял этот златник, то отдай его такому-то брату: я должен ему. Я шел к тебе просить милостыни, чтобы отдать долг, и нашел этот златник". Удивился авва Иаков, что старец, будучи должен и найдя монету, не взял ее тотчас и не отдал долга. Было достойно удивления в авве Иоанне и следующее: если кто приходил к нему взять что-либо взаймы, то он не давал из своих рук просившему, а говорил ему: "Пойди возьми, что тебе нужно". Когда тот приносил взятое, старец говорил: "Положи на то место, откуда ты взял". Если же кто не возвращал долга, то старец и не напоминал о нем (82, 300-301).

Паисий, брат аввы Пимена, нашел небольшой сосуд со златницами. Он сказал старшему брату своему Ануву: "Ты знаешь, что слово аввы Пимена очень жестоко. Пойдем выстроим себе келлию в другом месте и будем безмолвствовать спокойно". Авва Анув отвечал ему: "Нам не на что выстроить келлию". Тогда Паисий сказал ему о своей находке. Это очень опечалило авву Анува, который понял, что находка может быть причиной душевной гибели для Паисия. Однако он сказал: "Пойдем, выстроим келлию на той стороне реки". Авва Анув взял у Паисия сосуд с златницами и завил в свой куколь. Когда они переправлялись через реку и были на середине ее, авва Анув сделал вид, что он уронил сосуд в реку. Сделав это, он начал скорбеть, и авва Паисий утешал его: "Не скорби, авва, о златницах, пойдем опять к брату нашему". Они возвратились и жили в мире (82, 320).

Пришел однажды в скит неизвестный важный человек. Он принес с собой много золота и просил настоятеля пустыни раздать золото братиям. Пресвитер отвечал: "Братия не нуждаются в этом". Но так как принесший был очень важной особой и убедительно просил исполнить его желание, то пресвитер предложил ему поставить ящик со златницами при входе в церковь, а братиям сказал, что они могут брать деньги из ящика, кому нужно. Но никто из братии не прикоснулся к златницам, даже не взглянул на них. Старец сказал вельможе: "Бог принял твое приношение: пойди раздай златницы нищим". Вельможа ушел с большой пользой для своей души. Отечник (82, 463-464).

Спросили однажды блаженную Синклитикию: "Нестяжание есть ли совершенное благо?" Она отвечала: "Да, оно совершенное благо для тех, кто может перенести. Ибо переносящие нестяжание хотя имеют скорбь по плоти, но спокойны душой. Как твердое белье, когда его мнут и сильнее полощут, вымывается и очищается, так и крепкая душа еще более укрепляется добровольной нищетой". Древний Патерик (73, 19).

Авва Феодор Фермейский имел у себя три хорошие книги. Пошел он к авве Макарию и говорит ему: "Вот у меня есть три хорошие книги, и сам я получаю из них пользу, и братия читают их и получают назидание. Скажи, что мне полезнее сделать: оставить ли их у себя для собственной пользы и для пользы братий или продать их, а деньги раздать нищим?". Старец сказал в ответ: "Первое хорошо, но нестяжательность лучше всего". Услышав это, Феодор пошел и продал книги, а деньги раздал нищим. Достопамятные сказания... (79, 281).

Горе богатым, если, имея возможность утешать бедных, силу богатства употребили не на то, для чего получили его (5, 70).

Если станешь беречь богатство - оно не будет твоим; если станешь расточать [нуждающимся] - не потеряешь (Пс. 111, 9). Святитель Василий Великий (7, 91).

Бог попустил тебе иметь больше других не для того, чтобы ты тратил на блудодеяния, пьянство, пресыщение и предметы роскоши, но для того, чтобы уделял нуждающимся (35, 805).

Богат не тот, кто много приобрел, но тот, кто много раздал (36, 34).

Трать богатство на нужное, когда имеешь его, чтобы, когда лишишься, иметь двоякую пользу - уготованную тебе награду за прекрасную трату и происходящую от презрения богатства мудрость (36, 698).

Богатство, если его запирают, бывает свирепее льва и везде наводит страх. А если ты выведешь его из мрака и поселишь в недра бедных, этот зверь становится овцою, предатель - защитником, подводный камень - пристанью (37, 432).

Разве человеколюбивый Господь для того дал тебе много, чтобы данное тебе ты употребил только в свою пользу? Нет, но для того, чтобы, по апостольскому увещанию, твой избыток восполнял недостаток у других (2 Кор. 8, 14) (38, 186).

Как же можно спастись богатому? - Все стяжание свое сделав общим для нуждающихся, ... изгоняя из души пристрастие к большему и ни в коем случае не преступая пределов необходимого (41, 751).

Кто попрал страсть к богатству, тот богаче всех (41, 51).

Если хочешь истинно обогатиться, сделайся бедным (через милостыню). Таковы-то чудные дела Божии: Он не хочет, чтобы ты был богат вследствие собственных усилий, но по Его милости (45, 694).

Будем расточать богатство на бедных, чтобы ... погасить адский огонь, чтобы в иной жизни иметь дерзновение (46, 16).

Бог сделал тебя богатым, чтобы ты помогал нуждающимся, чтобы мог искупить свои грехи спасением других; дал тебе деньги не для того, чтобы ты запирал их на свою гибель, а чтобы расточал для своего спасения. Святитель Иоанн Златоуст (46, 564).

Небесное Царство получил Закхей, бывший богатым, да и не только богатым, но начальником мытарей, несмотря на то, что тесны врата в Небесное Царство. Как же богатый Закхей мог войти в них? Разве потому он мог войти, что был мал ростом, и ему легко было войти? Но не думаю так, ибо хотя и мал был этот верблюд, зато имел великий горб, был очень богат, и пока он этого горба, то есть богатства, не сбросил, до тех пор врата небесные были тесны для него. Только отказавшись от него одним словом: "Господи! половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо" (Лк. 19, 8), он тотчас смог пройти. Если и ныне кто-либо из богатых скажет: "Господи! Вот я половину имения отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо", то и ему будет сказано: "ныне пришло спасение дому сему" (Лк. 19, 9). Святитель Димитрий Ростовский (103, 578).

Тот, кто употребил жизнь на снискание богатства... взял ли его в Вечность? (108, 88).

Земное имущество не есть наша собственность... Оно переходит из рук в руки и тем само о себе свидетельствует, что дается лишь на пользование. Все, что мы имеем, принадлежит Богу (108, 91).

Господь заповедует с помощью милостыни превратить земное имение в небесное, чтобы самое сокровище человека, находясь на Небе, влекло его к Небу (110, 172).

Писание... называет состоятельных людей распорядителями имущества, которое принадлежит Богу и поручается распорядителям на время, чтобы они распоряжались им по Его воле (111, 231).

Чтобы получить истинное, свойственное всем, неотъемлемое достояние, сохраните верность Богу при распоряжении тем, что вверено на срок. Не обманите себя, не сочтите земного имущества собственностью (111, 235).

Перенося милостынею тленное имущество свое на Небо, христианин неприметным образом перенесет на Небо свое сердце... (111, 266).

Раздаянием имения предваряется взятие креста. При сохранении имения невозможно принятие и ношение креста. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (112, 279).

БОГАТСТВО

"Трудно богатому войти в Царство Небесное"
(Мф. 19, 23)

Земное богатство не долго повеселит тебя, потом утечет и исчезнет, но у тебя потребуют строгого отчета за это (7, 78).

Желаю тебе, чтобы ты богател одним Богом, а целый мир всегда считал прахом (7, 361).

Путь узкий и тесный (в Царствие Божие) не примет того, кто не сложил с себя бремя богатства. Святитель Василий Великий (7, 104).

Богатые! послушайте: "когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца" (Пс. 61, 11), знайте, что полагаетесь на вещь непрочную. Надо облегчать корабль, чтобы было легче плыть (13, 211).

Богатство - самый скорый приспешник в дурном, потому что при могуществе всего удобнее делать зло. Святитель Григорий Богослов (14, 367).

Если погонишься за роскошью и за тем, чтобы иметь больше других, то труда будет много, путь станет ненадежен, скорбь неутолима и жизнь многопопечительна (25, 67).

Какая польза лежащему в позолоченном чертоге от блеска стен и потолков, когда сам он мучится страстями или когда пожирается тело его, угрызаемое внутри змием? (25, 501).

Чем более кто богатеет, тем более немилосердным становится и бесчеловечным и тем более удерживает руку свою от подаяния милостыни (27, 145).

Где богатые, которые собирали и запасали сокровища на многие годы? Смерть в одну минуту, в одно мгновение ока поглотила их (28, 489).

Не сопровождает человека имущество его в час смерти, отходит и исчезает при дверях гроба (28, 389).

Не люби земного богатства, чтобы не обнищать на Небе (29, 295).

Не созидай себе высоких жилищ, чтобы не низойти в бездну. Преподобный Ефрем Сирии (29, 296).

Кто владеет богатством, тому нелегко вырваться из его оков; такое множество недугов объемлет душу... то есть страстей, которые, как густое и темное облако, заслоняя взоры ума, не позволяют взирать на небо, но заставляют склоняться вниз и смотреть в землю (35, 485).

Богатство - это неприятель, живущий под одним кровом с тобою; это домашний враг (36, 35).

Имея необходимость во многих лицах, богатый принужден многим льстить и угождать с великим раболепством. Бедного же, если он благоразумно ведет себя, не может одолеть и диавол (36, 41).

Богатый, занятый многими заботами, надменный гордостью, происходящей от богатства, преданный лености и беспечности, не с большой ревностью и не с большим усердием принимает исцеление слушания Писаний (37, 366).

Почему тебе, человек, богатство кажется драгоценным? Конечно, по удовольствию, получаемому от трапез? Потому что ты можешь мстить оскорбляющим тебя и быть для них страшным? Других причин представить не можешь, кроме удовольствия, лести, страха и мщения, потому что богатство не делает никого ни мудрее, ни целомудреннее, ни смиреннее, ни благоразумнее, не делает ни добрым, ни человеколюбивым, не ставит ни выше гнева, ни чрева, ни удовольствий, не учит умеренности... и никакой другой добродетели не вселяет и не насаждает в душе (37, 483).

Богатство не только неспособно насадить или взрастить что-нибудь доброе, но даже если найдет добро, то повреждает, останавливает и иссушает его, а иное и вовсе истребляет и вносит противоположное - безмерное невоздержание, непристойную раздражительность, несправедливый гнев, гордость, надменность, безумие (37, 484).

Богатство - это раб неблагодарный, неутомимый человекоубийца, неукротимый зверь, обрывистая скала, подводный камень, непрерывно обуреваемый волнами, море, вздымаемое бесчисленными ветрами, свирепый тиран, властелин... непримиримый враг, неутомимый неприятель, не прекращающий никогда своей вражды к тем, кто владеет им (37, 431).

Как огонь, найдя горючее вещество, разгорается сильней, так и юность, получив много денег, возжигает такое пламя, что вся душа юного воспламеняется (38, 637).

Богатство для невнимательных служит средством к порокам (39, 46).

Пусть никто не гоняется за богатством: от него происходит много зол для невнимательных - гордость, леность, зависть, тщеславие и другие, гораздо большие (39, 133).

Раб Христов будет не рабом богатства, но его властелином (41, 98).

Кто рабствует богатству, тот и здесь, и там (по смерти) будет в узах, а не имеющий этой страсти и здесь, и там будет свободен... (41, 129).

Видя узника, у которого и шея, и руки, а часто и ноги в оковах, ты считаешь его крайне несчастным; так и видя богатого... не называй его счастливым, но за то же самое и считай его злополучным. В самом деле, кроме того, что он в узах, при нем находится еще жестокий страж темничный - злое корыстолюбие, которое не позволяет ему выйти из темницы, но приготовляет для него тысячи новых оков, темниц, дверей и затворов, и, ввергнув его во внутреннюю темницу, еще заставляет его услаждаться своими узами, так что он не может даже найти и надежды освободиться от зол, его угнетающих. И если ты проникнешь во внутренность души его, то увидишь ее не только связанной, но и крайне безобразной (41, 147).

Если Господь не пощадил для нас Самого Себя, то чего будем достойны мы, когда, дорожа богатством, не щадим души своей, за которую Он умер (41, 521).

Любовь к богатству извратила и ниспровергла все, истребила истинный страх Божий. Как тиран разрушает крепости, так и она ниспровергает души (41, 616).

Приращение богатства более и более разжигает пламя страсти и делает богачей беднее прежнего (41, 645).

Не столько имеют препятствий на пути ко спасению те, которые владеют немногим, сколько те, которые погружены в бездну богатства, потому что страсть к богатству тогда бывает сильнее (41, 645).

Если бы мы и были добродетельными во всех отношениях, богатство истребляет все эти добродетели (41, 643).

Богатство соединяет в себе два противоположных зла: одно сокрушает и омрачает - это забота; другое расслабляет - это роскошь (41, 467).

Страсть (любовь к богатству) разоряла многие дома, воздвигала жестокие войны и заставляла прекращать жизнь насильственной смертью. Да еще и прежде этих бедствий она помрачает добрые качества души и делает человека малодушным, слабым, дерзким, обманщиком, клеветником, хищником, лихоимцем и вообще имеющим в себе все низкие качества (41, 648).

Пристрастные к богатству часто не признают самой природы. Такой человек ни родства не знает, ни знакомства не помнит, ни возраста не почитает, ни с кем не дружит, но ко всем проявляет враждебное расположение, больше же всех - к самому себе, не потому только, что губит свою душу, но и потому, что обременяет себя бесчисленными заботами, трудами и печалями (42, 597).

Скажи мне, почему ты стоишь, с изумлением смотря на богатство и готовый лететь к нему? Что ты видишь в нем удивительного и достойного остановить на себе твои взоры?.. Тебя привлекают дорогие одежды, а в них сладострастная душа, поднятые вверх брови, суета и волнение? Неужели все это достойно удивления? Чем эти люди отличаются от нищих, которые пляшут на рынке и играют на свирели? Они одержимы сильным голодом добродетели, пляшут свою пляску, которая смешнее пляски шутов,- бегают и кружатся то по роскошным обедам, то по домам непотребных женщин, то в толпе льстецов и тунеядцев. Хотя они и одеты в золото, но особенно жалки, потому что заботятся больше всего о том, что не имеет для них никакого значения. Не смотри на одежды, но раскрой их душу и вглядись, не полна ли она бесчисленных ран, не одета ли в рубище, не одинока ли она и не беззащитна ли? Какая польза в этом безумном пристрастии к внешнему? Гораздо лучше жить бедным, но быть добродетельным, чем быть царем, но порочным. Бедный сам по себе наслаждается всяким душевным удовольствием и вследствие внутреннего богатства не чувствует наружной бедности. А богатый, наслаждаясь тем, что ему вовсе неприлично, лишается того, что ему в особенности должно быть свойственно, и мучится в душе помыслами и совестью, преследующими его и среди удовольствий. Зная это, отвергнем золотые одежды и усвоим себе добродетель и удовольствие, происходящее от добродетели. Таким образом, и здесь и там мы насладимся многою радостью и достигнем обетованных благ (43, 522).

Кто любит богатство, тот не будет любить даже брата, а между тем нам заповедано ради Царствия любить даже врагов (42, 597).

Душа богатого исполнена всех зол: гордости, тщеславия, бесчисленных пожеланий, гнева, ярости, корыстолюбия, неправды и тому подобного (43, 132).

Богатый не боится голода, но боится за многое другое, часто за самое свое спасение (43, 445).

Над богатыми диаволу нет нужды много трудиться, богатство делает их совершенно готовыми к падению (43, 446).

Рабство богатству тяжелее всякого мучительства, о чем хорошо знают все те, которые удостоились освободиться от него. Для того чтобы и вам узнать эту прекрасную свободу, разорвите узы, бегите от сетей! Пусть у вас в доме хранится не золото, но то, что дороже бесчисленных богатств,- милостыня и человеколюбие. Это дает нам дерзновение перед Богом, а золото покрывает нас великим стыдом и помогает диаволу влиять на нас (43, 676).

Богатство имеет только светлую наружность, внутри же исполнено мрака (44, 394).

Приобретение богатства соединено с великим бесчестием. Оно делает душу низкой, а что постыднее этого? (45, 415).

Чем больше ты будешь богатеть, тем больше будешь рабствовать; если же будешь презирать свойственное рабам, то сделаешься славным в Царском доме (45, 833).

Богатство делает людей безумными (45, 117).

То и ужасно, что тот, кто оставляет здесь нажитые богатства, уходит с бременем грехов, сделанных при обогащении. Выгоды от своих богатств он лишается, а от заслуженного... осуждения не освобождается. Его наследник пожинает плоды его трудов, а наказание несет один он. Тот, кто не приобретал, пользуется и наслаждается, а кто приобрел - терпит мучения, получив одну только выгоду - подвергнуться наказанию (45, 946).

Нас ожидают Небесные блага, а мы все еще имеем пристрастие к земным и не помышляем о диаволе, который из-за малого лишает нас великого. Дает прах, чтобы похитить Небо, показыва ет тень, чтобы отвратить от истины, обольщает сновидениями (ибо ничто иное есть это земное богатство), чтобы, когда настанет день (суда), показать нас беднее всех. Святитель Иоанн Златоуст (46, 561.

Не веселись при богатстве, потому что заботы о нем чаще всего и против воли отлучают человека от Бога. Преподобный Нил Синайский (48, 247).

Богатым прежде всего надлежит, по заповеди, отложить богатство свое, как тяжелую ношу, препятствующую вести истинную жизнь во Христе, а потом взять крест на плечи и последовать за Господом. Ибо невозможно, чтобы кто-нибудь понес то и другое - и богатство и крест. Преподобный Симеон Новый Богослов (60, 194).

В евангельском юноше заслуживает похвалы то, что он познал истинного Учителя, и, не обращая внимания на гордость фарисеев, на самомнение законников, приписал это имя единому истинному и благому Учителю. В нем хорошо и то, что, по-видимому, он был озабочен тем, как наследовать Жизнь Вечную. Но, выслушав у истинного Учителя спасительные уроки, он не написал их на сердце своем и наставлений Его не исполнил, а отошел с прискорбием, омраченный страстью корыстолюбия; это изобличает, что воля его не была всецело обращена к истинному благу, но имела в виду привлекательное для большинства людей. Этим же обнаруживается неровность и несогласие с самим собою его нрава. Ты называешь Господа Учителем, а не поступаешь, как ученик? Исповедуешь благим, а пренебрегаешь полученным от Него? Между тем Благой, без сомнения, подает блага. Ты спрашиваешь о Вечной Жизни, а на деле оказывается, что весь ты предан наслаждению жизни настоящей. В самом деле, какое трудное, тяжелое, неудобоносимое слово предложил тебе Учитель? "Продай имение твое и раздай нищим" (Мф. 19, 21). Если бы Он возложил на тебя труды земледельческие, или опасное предприятие по торговле, или еще что-либо более трудное, встречающееся в погоне за прибылью, тогда естественно было бы опечалиться, огорчиться этим повелением. Если же таким удобным путем, не требующим ни труда, ни пота. Он обещает сделать тебя наследником Вечной Жизни, то почему не радуешься удобству спасения, а удаляешься с сокрушенной и сетующей душой и делаешь для себя бесполезными все прежние труды? Ибо если ты, как говоришь, не убил, не прелюбодействовал, не украл, не свидетельствовал ни на кого ложно, то старание свое об этом сам для себя делаешь бесполезным, не присоединив остального, чем одним и мог бы ты войти в Царство Божие. Если бы врач обещал исправить повреждения тела, какие у тебя есть от природы или от болезни, то не благодушно ли выслушал бы ты это? Но когда великий Врач душ хочет сделать совершенным тебя, у которого недостает самого существенного, ты не принимаешь милости, а сетуешь и огорчаешься. Мне кажется, что страсть этого юноши и подобных ему походит на то, как если бы путник, при сильном желании увидеть некий город, неутомимо дошел до самого города, но потом остановился в гостинице под городскими стенами, поленившись сделать последний небольшой переход, обратив в ничто предшествовавший труд и лишившись возможности увидеть красоты города.
...Знаю многих, которые постятся, молятся, воздыхают, являют всякого рода не безубыточное благочестие, но не дают ни монеты нуждающимся. Какая же для них польза от прочих добродетелей? Их не приемлет Царствие Божие. Потому и сказано: "удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие" (Лк. 18, 25). Но хотя приговор так ясен и Изрекший нелжив, однако убежденных немного. Говорят: "Как же сами будем жить, раздав все? И что это будет за жизнь, если все станут все продавать и отказываться от имения?". Не спрашивай у меня оправдания Владычных заповедей. Законодатель знает, как и невозможное согласовать с законом. Испытывается же сердце твое, как бы на весах, куда оно склоняется - к истинной ли жизни или к наслаждениям настоящего. Рассуждающие здраво должны держаться той мысли, что мы можем употреблять богатство, как наставники, а не как имеющие право им наслаждаться. И отказывающиеся от него должны радоваться как уступающие собственность. Для чего же скорбишь? Отчего сетуешь в душе, слыша слова: "продай имение твое"? "Не продаю имения,- говоришь,- не даю нищим - самому нужно". Следовательно, не Господь - твой Учитель, не Евангелие служит правилом для твоей жизни, но сам ты даешь себе законы. Смотри же, в какую опасность впадаешь, рассуждая так! Если Господь предписал нам это как необходимое, а ты отвергаешь как невозможное, то не что иное утверждаешь, как то, что ты разумнее Законодателя. Святитель Василий Великий (116, 269-271).

Некоторые обвиняют богатого юношу в том, будто он подошел к Иисусу с хитростью и лукавством, с намерением искусить Его. Но я скорее намерен назвать его сребролюбцем и невольником богатства, ибо в этом же самом и Иисус Христос изобличил его. Укорять же этого юношу в лукавстве я не намерен, ибо не безопасно быть судьей того, чего мы не знаем, и особенно судьей-обличителем. Да и [святой евангелист] Марк отдалил это подозрение, когда сказал о нем: "Подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил" (Мк. 10, 17). И дальше: "Иисус, взглянув на него, полюбил его" (Мк. 10, 21). Подлинно, не малое юноша проявил усердие, когда задал Иисусу Христу свой вопрос. Ибо тогда как одни приближались к Иисусу с намерением искусить Его, а другие по причине своих собственных или чужих болезней, он подходит к Нему и беседует о Жизни Вечной. Тучна была земля и способна к плодородию, но терние заглушало посеянное. Ибо смотри, как он до сих пор был готов к выполнению того, что бы ни повелел Иисус Христос. "Что мне делать,- говорит юноша,- чтобы наследовать жизнь вечную?" (Мк. 10, 17). Вот какова его готовность выполнить повеление Учителя!.. Когда Христос сказал: "Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди" (Мф. 19, 17), он немедленно спрашивает: "какие?" (Мф. 19, 18), и спрашивает не для того, чтобы искушать Иисуса, нет, а предполагая, что кроме заповедей закона есть еще другие (заповеди), которые могут вести в Жизнь Вечную. Так сильно было его желание спастись! Когда же Иисус перечислил ему заповеди закона, он говорит: "все это сохранил я от юности моей" и на этом не останавливается, а опять спрашивает: "чего еще недостает мне?" (Мф. 19, 20). И это признак его сильного желания вечного спасения. Ибо немаловажно и то, что он не считал себя закончившим дело спасения, а думал, что высказанное им Иисусу недостаточно к, получению желаемого. Поскольку Христос намеревался предписать ему трудную для него заповедь, то сначала Он предлагает награду за исполнение ее: "если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною" (Мф. 19, 21). Видишь, какую награду и какие венцы обещает Иисус Христос за этот подвиг? Если бы юноша искушал Его, то Он не сказал бы этого. Но Иисус Христос, чтобы привлечь юношу к Себе, обещает ему великую награду, предоставляет все его собственной воле, оставляя в тени трудную сторону Своего повеления. Поэтому, прежде чем говорить о подвиге и труде. Он предлагает юноше награду: "если хочешь быть совершенным" и потом уже говорит: "продай имение твое и раздай нищим". Далее опять награда: "и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною", ибо следовать за Иисусом - великая награда; "и будешь иметь сокровище на небесах". Речь идет о богатстве; Иисус Христос повелевает юноше оставить его, показывая при этом, что Он не только не отнимает у него богатства, но еще прибавляет к нему новое, превышающее то, которое повелевает раздать, настолько превышающее, насколько Небо выше земли, и еще более. Сокровищем же обозначил превосходство воздаяния над тем, что могло быть отдано, представляя юноше его неизменность и неотъемлемость, насколько это по-человечески возможно. Итак, недостаточно презирать богатство, а надо еще употреблять его в пользу нищих и, что особенно важно, следовать за Христом, то есть делать все то, что Он повелел,- быть готовым на страдания и даже на смерть. Ибо Он говорит: "если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною" (Лк. 9, 23). Конечно, заповедь проливать кровь свою больше заповеди оставить свое богатство. Однако исполнение последней немало способствует исполнению первой.
"Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение" (Мф. 19, 22). Ибо не столько имеют препятствий на пути ко спасению те, кто имеет малое богатство, сколько те, кто погружен в его бездну, так как страсть к богатству тогда ими совершенно овладевает... Смотри, какую силу и теперь показала эта страсть. Того, кто с радостью и усердием подошел к Иисусу, так помрачила она и так отяготила, что, когда Христос повелел ему раздать имение свое, он не мог даже дать Ему на это никакого ответа и отошел от Него молча, с поникшей головой и печалью. Итак, теперь очевидно, насколько обширна власть богатства. Хотя бы мы в известных отношениях и были добродетельны, богатство истребляет эти добродетели. Поэтому справедливо апостол Павел назвал его корнем всех зол: "корень всех зол есть сребролюбие" (1 Тим. 6, 10).
Что же на это сказал Христос, когда юноша отошел? "Трудно богатому войти в Царство Небесное" (Мф. 19, 23). Этими словами Христос порицает не богатство, а тех, кто к нему пристрастился. А если трудно войти в Царство Небесное богатому, что же сказать о любостяжателе?.. Сказав же, что богатому трудно войти в Царство Небесное, Он добавляет: "удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие" (Мф. 19, 24). Отсюда видно, что немалая награда ожидает того, кто при богатстве может жить благоразумно! Такой образ жизни Христос признает делом Божиим, чтобы показать, что много благодати нужно тому, кто хочет так жить. Когда же ученики смутились, слыша Его слова. Он сказал: "человекам это невозможно. Богу же все возможно" (Мф. 19, 26).
Если хочешь знать, каким образом и невозможное может стать возможным, слушай. Не для того сказал Христос: "человекам это невозможно. Богу же все возможно", чтобы ты ослабевал в духе и удалялся от дела спасения как невозможного, а для того, чтобы ты, осознав высоту предмета, тем скорее принялся за дело спасения и в этих подвигах, призвав в помощники себе Бога, получил Жизнь Вечную. Итак, каким же образом невозможное сделается возможным? Если ты откажешься от своего имения, раздашь деньги и оставишь злые вожделения... Но как, скажешь, можно оставить это? Как может сразу освободиться от столь сильной страсти к богатству тот, кем она уже овладела? Пусть только положит начало раздаче имущества, пусть нуждающимся отделяет свои избытки, а с течением времени сделает больше и легко пойдет вперед. Итак, если сразу всего достичь для тебя трудно, то не пытайся все получить в один раз, но постепенно и мало-помалу восходи по этой лестнице, ведущей на Небо. Как больные горячкой, если принимают какую-либо пищу или питие ... не только не утоляют жажды, а еще сильнее разжигают пламень, так и любостяжатели, по мере удовлетворения своей ненасытной страсти, которая ядовитей желчи, еще более воспламеняют ее. И ничто так легко не прекращает этой страсти, как постепенное ослабление корыстных желаний, подобно тому как малое употребление пищи и питья уничтожает вредное действие желчи... Знай же, что не умножением богатства, а истреблением в себе страсти к нему прекращается зло... Итак, чтобы нам не мучить себя напрасно, да отвергнем постоянно терзающую нас и никогда не успокаивающуюся любовь к богатству и, возжелав небесных сокровищ, устремимся к другой любви, которая и легче для нас, и может сделать нас блаженными. Здесь труд не велик, а польза бесчисленная, ибо никогда не может лишиться небесных благ тот, кто всегда бодрствует, трезвится, презирает земные блага, тогда как тот, кто порабощен и совершенно предан этим последним, неизбежно лишится их. Святитель Иоанн Златоуст (116, 271-273).

"Трудно богатому войти в Царство Небесное" (Мф. 19, 23). Тут подразумевается богатый, который в самом себе видит много способов и много сил к благоденствию. Но коль скоро имеющий много отсечет всякое пристрастие к имению, погасит в себе всякую надежду на него и перестанет видеть в нем свою существенную опору, тогда он становится в сердце тем, что и не имеющий ничего, такому открыта дорога в Царство. Богатство тогда не только не мешает, но помогает, ибо дает способ благотворить. Не богатство - беда, а упование на него и пристрастие к нему. Эту мысль можно обобщить так: кто на что уповает и к чему пристращается, тот тем и бывает богат. Кто на единого Бога уповает и прилепляется к Нему всем сердцем, тот богат Богом. Кто на что другое уповает, к тому и сердце свое обращает, кроме Бога, тот этим другим и богат, а не Богом. Отсюда выходит: кто не Богом богат, тому нет входа в Царство Божие. Тут подразумеваются род, связи, ум, чины, круг действий и прочее. Епископ Феофан Затворник (107, 258-259).

Самолюбие, скупость, сребролюбие и немилосердие вымышляют так много причин и извинений, что их исчислить невозможно. Из-за этих-то причин трудно богатым войти в Царство Небесное (Мф. 19, 23). Они уповают на богатство свое, а не на Бога живого, что есть идолослужение. В богатых гнездятся скупость и сребролюбие, гордость и дочь ее - презрение бедных и убогих, немилосердие к страждущей братии, пагубная роскошь и прочее. А всему корень - самолюбие. Не богатство виновно в гибели богатых, ибо богатство - Божие дарование и многие были богаты, но благочестивы... Губит богатых сердце самолюбивое и прилепляющееся к богатству, и отвращающееся от Бога Живого. Поэтому и говорит Давид: "когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца" (Пс. 61, 11). Святитель Тихон Задонский (104, 25).

Берегись роскоши - естество довольствуется малым

Берегись роскоши, как моровой язвы. Она весьма расслабляет христианскую душу, учит похищать чужое, обижать людей и удерживать руку от подаяния милостыни, что требуется от христианина. Роскошь, как чрево, не знает сытости и, как пучина, все добро пожирает... Так роскошь все пожирает и расслабляет ум. Берегись роскоши. Естество довольствуется малым; похоти и роскоши требуется много (104, 1606).

Похоть и роскошь много желает и ищет... она никогда не может насытиться, как не может утолиться жар сердца, сколько бы ни пил больной. Познай и похоть, и естественную необходи мость и поступай по требованию естества, а не по желанию похоти (104, 1607).

Сатана, враг душ человеческих, предлагает человеку мысли о прихотях и роскоши и в них запутывает его: как, дескать, хорошо и приятно веселиться, то и то делать, тем и тем себя утешать, в гости ездить и гостей принимать, и прочее. Так замышляет супостат, чтобы человек этот мир за свое отечество и рай считал, а о будущем блаженстве забыл бы и так бы погиб; чтобы также он ко всякой неправде и обидам бедных людей, чему роскошь учит, стремился и так скорее, запутавшись во зле, погиб. Такова его хитрость и замысел! Сильная и действительная диавольская уда есть роскошь, которая уловляет христианские души и влечет за собой в вечную гибель (104, 1607-1608).

С роскошью умножается всякое зло и поедает души человеческие, как пожар, который, начавшись в одном доме, сжигает весь город или село, или как моровая болезнь, которая, начавшись в одном человеке, многих находящихся вокруг заражает и умерщвляет (104, 1608).

Роскошь и скупость - противоположные сестры, но обе смертоносно заражают человеческие сердца. Одна расточает, другая хранит и учит стеречь богатство, но обе на гибель человеческую. Одна расслабляет, другая связывает человека, но и та и другая умерщвляют его душу (104, 1610).

Когда о блаженной и мучительной вечности будешь размышлять, то это размышление, как ветер мглу, развеет твои мысли о прихотях и роскоши, и ничего не потребуешь, кроме нужного. Похоти и роскоши много надо, естество довольствуется малым (104, 1611).

Кто богат и кто убог? Богат, кто более не желает, но довольствуется тем, что имеет; убог, кто более и более желает. Сытым называем, кто есть не хочет, голодным, кто хочет; так богатым нужно назвать того, кто более не желает, и убогим, кто более желает богатства. Ни клеть, ни сундуки, ни карман богатыми называются, но человек. Следовательно, хотя кто и пустые сундуки и клеть имеет, но довольствуется тем, что имеет, богат, а хотя кто и полные сундуки имеет, но более желает, убог и беден, ибо в сердце ничего не имеет; не имеет, потому и желает. Многого тому недостает, кто многого желает; мало тому недостает, кто мало желает; ни в чем нет недостатка у того, кто ничего не желает. Есть у него что - хорошо, нет чего - и то хорошо: имением и неимением, богатством и убожеством доволен. Пищи и одеяния довольно ему. Блаженно такое сердце! Святитель Тихон Задонский (104, 26).

Не будем почитать богатство великим благом: великое благо - не деньги нажить, но стяжать страх Божий и благочестие (36, 38).

Станем презирать имущество, чтобы не презрел нас Христос, станем пренебрегать богатством, чтобы приобрести (истинное богатство). Если мы будем беречь его здесь, то, несомненно, погубим и здесь, и там, а если будем раздавать его со многою щедростью, то в той и другой жизни насладимся великим благополучием. Святитель Иоанн Златоуст (43, 556).

предыдущий материал

оглавление

продолжение...